К концу XIX столетия положение действительно претерпело существенные изменения. Промышленный подъем в Германии и Соединенных Штатах вел к вытеснению Англии со многих рынков, и ее военно-морской флот был здесь бессилен. Развитие монополий и обострение конкуренции на внутреннем рынке стимулировали вывоз капитала в такие районы, где дивиденды были выше, чем на Британских островах. В Африке в период захвата и разграбления ее чаще, чем когда либо раньше, стали появляться флаги иностранных империй, а сами эти империи тоже начали создавать крупные военно-морские силы.

Более того, война Японии против Китая в 1894—1895 годах, война Америки против Испании в 1898 году и русско-японская война 1904—1905 годов показали, что осуществляемый в широком масштабе военный и военно-морской разбой не является больше имперской монополией Великобритании.

Все это привело к восстановлению равновесия сил на новой и иной основе — на основе мощных группировок, в которые Англия раньше никогда в мирное время не вступала и которые, конечно, ограничивали ее прежнюю свободу действий. Уже в мае 1898 года консервативный министр колоний Джозеф Чемберлен признал, что возникла новая ситуация. Выступая в Бирмингеме, он заявил: «Все мощные государства Европы создали союзы, и, пока мы держимся в стороне от этих союзов, мы можем в любой момент оказаться лицом к лицу перед группировкой великих держав». Почти в мистических выражениях он предложил союз с Германией и США (в ноябре 1899 года) — «новый Тройственный союз между тевтонской расой и двумя большими ветвями англосаксонской расы», который имел бы «еще более мощное влияние в будущем мире». Но этот курс был отвергнут: слишком большим оказалось недоверие к растущей экономической мощи Германской империи и к ее стремлению расширить свое влияние за рубежом. Была выдвинута альтернативная политика. Сначала союз с Японией, чтобы создать угрозу России на востоке без участия Германии, что ослабило бы союз России с Францией. Затем соглашение с более сговорчивой Францией и наконец — в атмосфере англо-французского сближения — достижение взаимопонимания с Россией.

Этот процесс быстро завершился. Начало ему положил Англо-японский договор 1902 года, за которым последовало Англо-французское соглашение 1904 года, приведшее к разделу территории и «сфер влияния» в Африке и Азии. Апогеем было заключение англо-русской конвенции 1907 года, которая поделила «сферы влияния» и интересов в Тибете, Иране и Афганистане. Одновременно с этим шла подготовка к войне, выразившаяся в секретных военных и военно-морских переговорах между Англией и Францией. Они начались в 1906 году и привели в 1911 году к концентрации основной части флотов этих государств соответственно в Северном и Средиземном морях. Тройственная Антанта (Англия, Франция, Россия), обладающая огромными вооружениями и финансовой мощью, далеко превосходившими мощь соперничающего с ней Тройственного союза (Германия, Австро-Венгрия, Италия), была вариантом старой политики в условиях XX столетия, но с существенным отличием — Англия больше не правила миром безраздельно.

Я хотел бы здесь упомянуть об очень характерной для этой новой фазы черте: продуманное стремление как можно теснее привязать к себе своих союзников, сделав так, чтобы в противном случае они оказывались в опасной изоляции. Не надо ходить далеко за примером, достаточно назвать англо-японский союз, о котором я только что упоминал. В то время Франция уже была союзником царской России в течение почти десяти лет, и это давало ей определенную независимость в европейских делах. Но (как пояснил лорд Стрэнг, долгие годы занимавший видное место в министерстве иностранных дел) английский договор с Японией, «ослабляя позицию Франции в отношении России и ставя ее перед трагической дилеммой в случае войны на Дальнем Востоке, способствовал англо-французскому согласию» Подобным же образом поражение, которое потерпела Россия от английского союзника — Японии, сделало ее в 1906—1907 годах более склонной к присоединению к уже существующему англо-французскому союзу. Я не хотел бы, чтобы складывалось впечатление, что другие империалистические правительства не прибегали к подобным ухищрениям, и если я упоминаю здесь об этом, то делаю это потому, что упомянутый случай был, как мы увидим, далеко не единственным примером применения подобной тактики против Франции.

Однако новая эра отличалась и другими особенностями. С предельной ясностью проявился колониальный аспект английской внешней политики. Дело не только в нараставшей волне репрессий в Индии, Египте, Западной Африке и Ирландии и даже не в соглашениях крупного масштаба о разделе полуколониальных территорий с Францией в 1904 году (свобода рук для Англии в Египте и свобода рук для Франции в Марокко) и с царской Россией, как я только что упоминал, в 1907 году. Одной из характерных черт периода, предшествовавшего мировой войне между двумя империалистическими блоками, разразившейся в 1914 году, была целая серия попыток прийти к какой-то договоренности между их участниками за счет зависимых стран. К таким попыткам относятся: секретное англо-германское соглашение 1898 года, которое разграничивало будущие сферы влияния в португальских колониях; предложение, сделанное в том же году России о разграничении сфер «преобладания» в Турции и Китае; секретное «Соглашение по Янцзы» в 1900 году для противодействия русскому влиянию в интересах защиты английской и германской торговли; англо-германское сотрудничество в 1902— 1903 годах в осуществлении военно-морской акции (потопление военных кораблей и бомбардировка фортов) с целью установить финансовый контроль над Венесуэлой; английское предложение в 1903 году об участии в финансировании проектировавшейся Багдадской железной дороги. Теперь уже не было и речи о том, что нельзя выдавать «своих спутников» на съедение хищникам. Даже после того, как уже начались военные переговоры с Францией, высокопоставленные чиновники Форин оффис обсуждали между собой вопрос о том, не имеется ли возможности направить германские устремления по другому руслу, «не нанося ущерба каким-либо важным британским интересам», как выразился в 1906 году постоянный заместитель министра иностранных дел лорд Сандерсон. Однако к этому времени раздел мира зашел так далеко, что осуществить подобную сделку было невозможно даже за счет третьих сторон.

Большинство английских социалистов в те годы без колебаний давало этой политике соответствующую оценку. Их отношение к ней определялось традицией, зародившейся еще в период массовых выступлений рабочих Великобритании против вмешательства их страны в Гражданскую войну в Америке в 1860-х годах. Это движение, писал К. Маркс в Учредительном Манифесте Международного Товарищества Рабочих, «спасло Западную Европу от авантюры позорного крестового похода в целях увековечения и распространения рабства по ту сторону Атлантического океана». Это отношение складывалось также под влиянием организованной наиболее передовыми из них (большую работу по сплочению лондонских рабочих проводил Уильям Моррис) кампании против выступления Англии на стороне Турции в войне 1877—1878 годов. Оно складывалось также под влиянием решительного осуждения передовыми рабочими-радикалами в 1882 году «египетской войны» биржевых «маклеров» (выражение Уильяма Морриса) и войны в Судане в 1885 году (в этой кампании протеста ведущую роль играл Патриотический клуб рабочих-радикалов в Лондоне на Клер-кенвел-грин).

В 1891 году Бернард Шоу писал в своих «Фабианских очерках» о британской системе имперской агрессии, «когда под предлогом исследования и колонизации за флибустьером следует флаг, за флагом — торговля, а тыл прикрывают миссионеры», хотя на практике нередко процесс начинался с противоположного конца. В 1900 году Бернард Шоу, забыв об этих своих проницательных словах, помог составить шовинистический манифест фабианского общества о войне в Южной Африке. А вот Кейр Гарди заявил в том же 1900 году, что «поражение Британской империи ускорит наступление социализма» и созданные им Независимая рабочая партия (НРП) и Социал-демократическая федерация (СДФ) вели героическую борьбу против англо-бурской войны.

Один из ведущих теоретиков СДФ Эрнест Белфорт Бакс писал: «Совершенно очевидно, что в интересах социалистов и всего рабочего движения объединить усилия с теми примитивными народами — варварами или дикарями, как мы их называем, — которые сопротивляются вторжению на их исконные родовые земли и уничтожению их древних общественных порядков и законов ордами наемных разбойников и пиратов, посылаемых правительствами европейских стран для расчистки пути капитализму при помощи пулеметов «максим» и винтовок нового образца. Есть много способов преградить путь этим силам агрессивного капитализма. Те, кто имеет склонность к приключениям, могли бы, вместо того чтобы присоединяться к ордам наемников, принести большую пользу, организуя сопротивление туземцев, подготавливая их и обучая пользоваться огнестрельным оружием. Те, кто останется дома, могут тоже принести большую пользу, возбуждая соответствующие настроения в рабочем классе».

Социал-демократическая федерация была первой организацией рабочего класса, которая подняла тревогу по поводу начатого либеральным правительством Асквита после 1906 года увеличения вооружений, а пришедшая ей на смену Британская социалистическая партия (БСП) откликнулась на решения Базельского конгресса II Интернационала, выступившего против угрозы возникновения войны, приняв 14 декабря 1912 года резолюцию, в которой война с Германией объявлялась преступлением против человечества. В этой резолюции содержалось также требование прийти к соглашению с германским правительством и положить конец росту расходов на военно-морской флот. Уже в феврале 1913 года Гарри Квелч, редактор органа БСП «Джастис» (многие читатели, возможно, помнят высокую оценку, которую дал В. И. Ленин этому замечательному рабочему-марксисту в некрологе, опубликованном семь месяцев спустя), резко осудил союз с царской Россией и вызванное этим союзом усиление угрозы войны в Европе.

Впрочем, что касается рабочего движения Англии в целом, то его критика внешней политики правительства не пошла дальше критики, исходившей от радикальных деятелей либеральной партии, с которой в основном было связано это движение. Оппозиция увеличению вооружений, международный арбитраж как средство предотвращения войн, отказ от тайной дипломатии, национализация военной промышленности — вот наиболее далеко идущие требования, которые позволяла себе выдвигать лейбористская партия в период между 1906 и 1914 годами. Во многих отношениях ее позиция была более отсталой, чем позиция такого критика британской внешней политики, как консерватор Уилфрид Скоуэн Блант, о котором я скажу ниже.

Однако война разразилась, и вместе с ней выявилось предательство принципов, провозглашенных Базельским конгрессом Интернационала, огромным большинством лидеров рабочего и социалистического движения Англии.

(подробнее об экономике Великобритании и других стран смотрите здесь ) Великобритания на сегодняшний день представляет собой страну с высоко развитой, сильной и независимой экономикой.
Восстановление экономики Великобритании после Второй Мировой Войны заняло почти сорок лет. Кроме внутренних ресурсов, процесс восстановления подхлестнуло вступление Великобритании в Европейское Сообщество в 1973 году, что способствовало подъему конкурентоспособности страны. Теперь Великобритания находится в первых рядах среди развитых стран по уровню прироста производства, производительности и конкурентоспособности. Доля производства и машиностроения за годы после Второй Мировой Войны упала с одной трети до одной пятой, в то время, как сфера услуг значительно расширилась и стала приносить значительную часть дохода страны. США и Япония - наиболее значительные торговые партнеры Великобритании, а японские компании часто выбирают именно Великобританию в качестве своей базы в Европе. Другие развивающиеся страны Восточной Азии с экспортно-ориентированной экономикой активно участвуют на открытом рынке Великобритании. Таким образом, Великобритания активно сотрудничает не только со странами - членами Содружества, но и с Европой, Азией и Северной Америкой.
80-е годы стали свидетелями широкомасштабной приватизации государственных предприятий, которые были национализированы в предыдущие годы. Также поднялся средний уровень жизни, хотя по-прежнему осталось деления на более преуспевающие территории юго-восточной части страны, включая Лондон, и менее богатые территории запада и севера. Уровни безработицы и инфляции постепенно были снижены, но оставались достаточно высокими. Страна играла роль мирового финансового лидера, что, наряду с открытием месторождений природного газа и нефти в Северном море снизило зависимость экономики от более традиционных источников энергии и значительно оздоровило внутреннюю экономику страны и экономическую политику правительства.
Главными пунктами экономической политики правительства стали регулирование и частая перемена процентных ставок, постепенное снижение прямого налогообложения, снижение роли и влияния профессиональных объединений, поощрение недвижимой собственности среди населения, увеличение доли физических лиц - держателей акций компаний, повышение уровня фактической подготовки учащихся образовательных заведений к работе в реальном мире. Значительные усилия предпринимаются для того, чтобы улучшить производительность труда и конкурентоспособность товаров и услуг.
Работоспособное население составляет почти половину всего населения Великобритании. Внутри этой группы небольшая доля человек занята собственным делом, другие заняты в военном секторе и правительстве. Более двух третей наемных работников занято в сфере услуг, причем наибольшее их количество работает в финансовом секторе. Производство, хотя и уменьшившееся за последние полвека, занимает одну пятую всех работников. Меньшие доли наемных работников заняты в строительстве, энергодобывающих отраслях, сельском хозяйстве. Значительно увеличилось количество работников, занятых неполный рабочий день.

Полезные ископаемые в Великобритании

Ценных природных ископаемых на территории Великобритании не так уж много. Однажды важнейшая добыча железной руды теперь снизилась практически до нуля. Другие экономически важные ископаемые руды включают свинец, добыча которого удовлетворяет потребности экономики лишь на половину, и цинк. Достаточно много других ресурсов, таких, как мел, известь, глина, песок, гипс.
С другой стороны, Великобритания обладает большими запасами ресурсов энергии, включая нефть, природный газ и уголь, чем любая из стран Европейского Сообщества. Ранее жизненно важный источник энергии уголь продолжает утрачивать свое значение. Если сравнить добычу угля в 1913 году, когда было произведено более 300 миллионов тонн угля более чем одним миллионом работников, с сегодняшним днем, то окажется, что добыча угля упала более чем в три раза с еще большим снижением уровня работников, занятых в добывающей промышленности. Электростанции по-прежнему потребляют большое количество угля, но с ростом конкуренции со стороны альтернативных видов топлива добыча угля остается в не лучшей ситуации.
Открытие залежей нефти в Северном море привело к стремительному развитию нефтедобывающей промышленности. С начала работы в 1975 году количество добытой ежегодно нефти увеличивается с каждым годом, что сделало Великобританию практически самодостаточной в плане потребления нефти, и даже ее экспортером. При среднем уровне добычи 2,6 миллионов баррелей в день Великобритания занимает шестую строчку мирового производителя нефти. Запасы нефти в Великобритании достигают цифры 770 миллионов тонн.
С началом добычи природного газа в 1967 году уголь в городах постепенно заменили на газ, а по всей стране построили газопровод. Запасы натурального газа оцениваются в пределах 22,7 триллионов кубических футов.

Промышленность Великобритании

Как указывалось выше, угледобывающая промышленность снизилась и энергетический сектор экономики был преобразован внутренними залежами природного газа и нефти. Ядерное топливо незначительно повысило уровень вырабатываемой в стране энергии, в то время как гидроэлектростанции сохранили свои позиции, а кое-где, например, в Шотландии, остались главным источником энергии. Подавляющее большинство энергии производится на обычных электростанциях.
В целом сфера производства продолжает сокращаться как в плане работников, занятых в этой области, так и в плане доли (теперь менее одной четверти) в валовом национальном продукте (ВНП). Этот сектор экономики был главной причиной стремительного увеличения уровня безработицы в начале 80-х годов. Когда же производство снова стало расти, произошло значительное увеличение в производительности труда и прибылях.
Наиболее важными секторами промышленности являются машиностроение, пищевая промышленность (включая производство безалкогольных и спиртных напитков), табачная и химическая промышленности, бумажная и печатная промышленности, легкая промышленности. Наиболее быстро развивающимися секторами промышленности стали химическая, лесная, мебельная, резиновая промышленности и производство пластиков. Внутри химической промышленности особенно активно стала развиваться фармацевтическая индустрия. Пищевая и легкая промышленности, а также машиностроение в целом работают ниже среднего.
В восьмидесятых годах значительно увеличился импорт промышленной продукции, но, несмотря на это, Великобритания продолжает экспортировать значительную часть своих товаров, баланс все равно остается в пользу импорта. Тем не менее, поддержка конкурирующей промышленности считается первостепенно важной для международной торговли, где она имеет больший вес, чем сфера услуг.

Сельское хозяйство Великобритании

Великобритания выделяется в сельском хозяйстве среди европейских стран тем, что в этом секторе экономики у нее занято менее двух процентов населения. При коммерческой интенсификации урожаев и высоком уровне механизации по некоторым позициям объемы агропромышленного производства превзошли уровень спроса в стране. Постепенно снижается уровень занятости в этой области. Чтобы создать альтернативную работу для людей в сельской местности, правительство предпринимает попытки перебросить рабочую силу в другие отрасли. Площадь земли, используемой в сельском хозяйстве (около трех четвертей всей площади), тоже уменьшается, при этом земли, пригодные для выращивания злаков отдают под пастбища.
Государственная политика по отношению к сельскому хозяйству предполагает повышение уровня производительности и уровня жизни занятых в агропромышленном комплексе людей, в то же время сохраняя разумные цены на товары. Чтобы этого достичь, была создана система минимальных цен на внутренние товары и пошлин на импорт. Производителям говядины и баранины специально доплачивается, чтобы сделать их товар конкурентоспособным на европейском рынке. Из недавно принятых мер можно упомянуть ограничения на производство молока и компенсации фермерам за неиспользуемые земли.
Наиболее важными злаками являются пшеница, овес, рожь. Значительная часть злаков идет на прокорм скота, однако остальное идет на производство хлеба, крупы и т.д. В животноводстве наиболее важными является рогатый скот. В сельском хозяйстве стараются поддерживать высокий уровень самодостаточности, за исключением производства сахара и сыра, которые импортируются.

Сектор услуг в Великобритании

Наиболее примечательным феноменом, характеризующим экономику Великобритании, стал рост сферы услуг. Он отражает повышение реальных доходов населения, а также соотношения между тратами на товары и услуги. Особенно выиграли представители финансового сектора и сектора развлечений и туризма. Хотя некоторые услуги, например, общественный транспорт, прачечные и кинотеатры снизили удельный уровень доходов из-за перемещения в сторону собственных товаров, таких, как автомобили, стиральные машины и телевизоры, это помогло развиться обслуживающим секторам, которые продают и ремонтируют эти товары. Другие сектора сферы услуг, на которые повысился спрос, включают отели, туризм, розничную торговлю, финансы и отдых. Множество других секторов, ранее занимающих незначительную долю рынка или не существовавших вовсе, стали гораздо более значительными. Они включают производство компьютеров и программного обеспечения, рекламу, исследование рынка, проведение выставок, презентаций и конференций. В последнее время Великобритания также активно развивает сектор обучения иностранным языкам, в особенности английскому, среднего и высшего образования, привлекая иностранных студентов.

Финансовая система Великобритании

В то время, как Великобритания традиционно сохраняла положение финансового лидера мира, в 80-е годы произошли значительные изменения в структуре и регулировании финансовых институтов. Они повлияли на систему банков, систему страхования, строительные общества, фондовую биржу, а также на рынок потребительских товаров. Некоторые раньше четко очерченные разграничения сфер деятельности стали более размытыми, например, если раньше кредиты на строительство дома были исключительной прерогативой строительных обществ, то теперь эти кредиты стали выдавать как банки, так и страховые компании. Произошли два связанных с этим изменения: трансформация филиалов строительных обществ в фактические банки со своим собственным запасом наличности и расширение сфер деятельности всех трех типов организаций на рынок недвижимости. Строительные общества также участвуют в какой-то мере в услугах по капиталовложению, страховании и земельных услугах.
Лондон продолжил расти как центр международных финансовых операций. Увеличились притоки капитала, а также обмен валюты и торговля ценными бумагами, таким образом, в Лондоне представлено большое количество иностранных банков. Увеличившаяся конкуренция и развитие техники ускорило процесс обмена и торговли - Фондовая биржа была реорганизована, и традиционная система брокеров и джобберов была отменена. В результате, образовался ряд компаний, которые стали промежуточным звеном между британскими и иностранными банками и бывшими брокерами и джобберами. В конце 80-х подоспели и законы, регулирующие деятельность этих новых финансовых организаций. Пришлось даже создать новые контролирующие органы, которые следили за выполнением буквы закона в этой сфере деятельности.
Все коммерческие банки находятся под присмотром Банка Англии, который имеет право выпускать банкноты в Англии и Уэльсе (банки Шотландии и Северной Ирландии обладают ограниченными правами выпускать деньги на их территориях). Банк Англии лицензирует банки, которые в основном работают с населением (как Сбербанк), инвестиционные, ипотечные и другие британские или иностранные банки. Разделительные линии в этом секторе тоже стали менее различимы, при том, что банки, работающие с физическими лицами, разделились на ипотечные банки, страховые банки, банки по работе с ценными бумагами и т.д. Банк Англии также контролирует ставку рефинансирования, которая влияет на структуру и уровень процентных ставок. Он активно вмешивается на иностранные валютные рынки, охраняя стабильность фунта. Фунт стерлингов - одна из главных валют мира, а Лондон является одним из важнейших торговых центров мира.
Сбережения населения вкладываются в развитие экономики через сеть финансовых организаций. Примерами могут послужить страховые компании, пенсионные и инвестиционные фонды. Другие организации специализируются в отдельных областях финансирования; таким образом, финансовые организации обеспечивают деньги под залог недвижимости. Есть еще компании, которые финансируют лизинг оборудования и средне- и долгосрочные рынки капитала, которые также финансируют банки или фондовый рынок, включая рынок инновационных технологий.
В Великобритании существует несколько организованных финансовых рынков. Рынки ценных бумаг состоят из Международной фондовой биржи, которая работает с зарегистрированными ценными бумагами и акциями (включая государственные ценные бумаги и опционы), Рынок незарегистрированных ценных бумаг, для более мелких компаний, и Третий рынок, для небольших компаний, ценные бумаги которых не зарегистрированы. Действия на валютном рынке включают торговлю депозитными сертификатами, краткосрочными депозитами и др. Другие рынки имеют дело с Евро, обменом валюты, фьючерсами и др.
Доля невидимой торговли (гонорары и плата за финансовые услуги, проценты по вкладам, прибыли и дивиденды) постоянно увеличивается с одной трети до половины всех внешних доходов государства.

Отношение британцев к экономике

Опросы общественного мнения показали изменения экономического климата с 1979 года со всеми взлетами и падениями экономики в этот период. В целом люди довольны правительство, когда экономика находится на подъеме, и не довольны, когда она в относительном упадке. Экономическая ситуация в стране беспокоит большое количество британцев, особенно же их волнуют безработица, закрытие фабрик, снижение объемов промышленного производства, инфляция, цены и налоги. Бытует мнение, что правительство может сделать гораздо больше в плане снижения уровня безработицы и инвестирования капитала в промышленность. Сохранение места работы стало главным критерием ее выбора: это заботит безработных гораздо больше, чем самоутверждение на рабочем месте, условия работы и перспективы роста. Однако, опросы показали, что 82% занятых уверены в сохранности своего рабочего места, и только 10% всерьез обеспокоены этой проблемой.
Однако, большинство населения считает, что интересы хозяев и наемных работников в Великобритании не совпадают. Они считают, что достояние страны распределено несправедливо, и что от этой несправедливости страдают бедные наемные работники, в то время, как богатые собственники богатеют.
Постоянно растет число людей, которые поддерживают идею о том, что наемным работникам надо предоставлять больше свободы принятия решений и контроля над организацией, в которой они работают.
Критики возражают, что экономика Великобритании страдает в основном от культурных факторов, что по традиции образованные и квалифицированные люди не идут работать в производство и торговлю, что рабочая сила Великобритании проигрывает другим странам по производительности труда, что недостаточно капитала привлекается в промышленный сектор экономики, что управленческий персонал слаб и не профессионален и что слишком мало денег вкладывается в развитие науки и техники.

1. Почему в Великобритании экономический кризис начала 1930-х гг. был не столь глубоким, как в континентальных европейских странах?

Поскольку темпы промышленного развития Великобритании в 1920-е гг. были низкими, в стране не произошло такого обвального спада производства, как это имело место в США или Германии. Тем не менее сокращение производства было достаточно серьезным, чтобы в стране сформировалась массовая безработица.

Протекционизм и государственная поддержка сельского хозяйства (субсидии отраслям сельского хозяйства) были главными и постоянными направлениями в экономической политике. Народ надо было кормить. Другая важная линия экономической политики - это продолжение прежнего курса на расширение и поощрение экспорта. Была поддержана судостроительная промышленность.

Великобритания имела огромную колониальную империю. Она попыталась решить свои экономические проблемы в рамках Британского Содружества и сплотить империю, расширяя взаимную торговлю. По этим вопросам в 1932 г. в Оттаве состоялась имперская экономическая конференция. В 1938 г. половина британского экспорта направлялась в имперскую зону.

Для стимулирования инвестиций и повышения доходов предприятий была понижена ставка банковского процента. Государственные социальные расходы, субсидии и капиталовложения в экономику представляли собой попытку ослабить кризис в духе кейнсианства.

2. Какими методами Национальное правительство в Великобритании добивалось национального согласия?

Правящие круги Великобритании избрали метод политического и социального маневрирования для предотвращения раскола в обществе. Этим целям служила испытанная тактика формирования коалиционных правительств.

Политика правящего кабинета была консервативной. Тем не менее проявленная правительством гибкость помогла чисто по-британски выйти из политического кризиса, сохранив видимость национального согласия.

3. Какова роль имперской политики Великобритании в преодолении экономических трудностей и сплочении Содружества?

Она попыталась решить свои экономические проблемы в рамках Британского Содружества и сплотить империю, расширяя взаимную торговлю. По этим вопросам в 1932 г. в Оттаве состоялась имперская экономическая конференция. В 1938 г. половина британского экспорта направлялась в имперскую зону.

4. Какие изменения политики Англии в Британском Содружестве произошли в 1930-е гг.?

В 1931 г. был принят закон о взаимоотношениях с доминионами. Он известен как Вестминстерский статут. Доминионы - Канада, Австралия, Новая Зеландия, ЮАР - получили полную свободу. Англия уже не могла вмешиваться в законотворчество доминионов и их внешние дела. В 1935 г. был принят закон о расширении самоуправления в Индии.

В 1932 г. Ираку была предоставлена независимость, он вступил в Лигу Наций. Трансиордании было позволено расширить самоуправление. Великобритании пришлось в 1936 г. гарантировать договором независимость Египта, сохранив контроль над Суэцким каналом.

5. Каковы особенности европейской внешней политики Великобритании в 1930-е гг.?

В условиях экономического кризиса правительство придерживалось осторожной внешней политики. В Европе оно предпочитало сохранение статус-кво, т. е. существующего положения. Но ситуация в Европе и мире менялась.

Провал конференции по разоружению в 1934 г. показал, что началась новая фаза гонки вооружений. Великобритания сдавала одну позицию за другой перед напором требований Германии о пересмотре военных ограничений Версальского договора. Так, например, в связи с перевооружением Германии вместо протеста Англия предпочла вступить в переговоры, позволив Германии строить подводные лодки и довести свой флот до 35% тоннажа британского флота.

Великобритания к концу 1930-х гг. вползала в гонку вооружений. За период с 1930 по 1937 г. в бюджете страны доля военных расходов увеличилась с 10 до 20%. В 1936-1937 гг. в Великобритании были заложены 37 боевых кораблей. В испанском кризисе, вызванном фашистским мятежом Франко против республиканского правительства, Великобритания придерживалась политики невмешательства, что было на руку испанским и германским фашистам. В 1938 г. Чемберлен был участником Мюнхенского сговора, позволившего нацистской Германии без единого выстрела присоединить Судетскую область Чехословакии.

Британия традиционно воздерживалась от участия в коалициях со странами Восточной Европы. Однако после аннексии Австрии в марте 1938 г. и захвата Чехословакии 15 марта 1939 г. Чемберлен пересмотрел британскую политику и объявил о гарантиях независимости Польше, Румынии и Греции. Гарантии были поддержаны Францией. Когда германские армии вторглись в Польшу, Чемберлен оказался перед необходимостью объявить Германии войну.

6. Как изменилась социальная и политическая жизнь Франции в условиях экономического кризиса?

В период 1932-1936 гг. правительства формировались на основе коалиции разнородных партий и групп и потому были весьма неустойчивы. Смена кабинетов происходила в среднем через 3-4 месяца.

Особенно острые разногласия вызывала экономическая политика. В этот период правительства старались сократить расходы и сбалансировать государственный бюджет, сохранить «золотой франк». Эти меры привели к росту безработицы и обнищанию населения. Углублению кризиса способствовало также прекращение с 1931 г. поступлений репарационных платежей. Кризис особенно сильно ударил по традиционным отраслям французской экономики - легкой промышленности, парфюмерии, виноделию, сельскому хозяйству и пр.

7. Какие факторы и действия политических сил не позволили фашистскому движению прорваться к власти во Франции?

27 июля 1934 г. по предложению социалистов был подписан Пакт о единстве действий коммунистов и социалистов. Партии отказывались от взаимной критики.

Следующим шагом стало присоединение к совместным антифашистским действиям партии радикалов. Именно тогда появился лозунг Народного фронта, который символизировал новое общественно-политическое движение.

Политические партии, профсоюзы и другие общественные организации создали Национальный комитет Народного фронта и решили совместно участвовать в парламентских выборах с общей программой. В апреле-мае 1936 г. состоялись парламентские выборы, на которых партии и организации Народного фронта завоевали почти две трети мест в Национальном собрании и могли сформировать правительство.

Проведение реформ способствовало снятию напряжения в обществе.

8. Какую роль сыграло вхождение коммунистической партии в Левый блок для достижения общенационального единства и пресечения фашистской опасности.

27 июля 1934 г. по предложению социалистов был подписан Пакт о единстве действий коммунистов и социалистов. Партии отказывались от взаимной критики. Это было началом создания единого антифашистского фронта. Во многом это произошло под влиянием событий начала 1930-х гг. в Германии, где коммунисты, руководствуясь рекомендациями Коминтерна, вели борьбу с социал-демократами, которая завершилась уничтожением фашистами как коммунистов, так и социал-демократов.

Это позволило сплотить рабочих для предотвращение угрозы прихода фашистов к власти.

Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.) Глеб Марина Владимировна

Глава 2 Имперская политика

Имперская политика

Последняя треть XIX в. в исторической науке традиционно рассматривается как период стремительного расширения Британской империи за счет азиатских и африканских стран. Тем не менее в 1840-1860-х гг. власть империи продолжала распространяться на весьма обширные территории. И в этом аспекте имеются значительные расхождения между имперской реальностью и имперской идеей.

Необходимость сохранения зависимых владений в странах Азии и Африки оценивалась в середине XIX в. прежде всего с точки зрения экономической полезности. Вопросы развития имперской экономики не представляли интереса для динамично развивавшегося общества метрополии. Источниками благосостояния Англии считались манчестерские фабрики и корнуоллские шахты, а не тропические леса. Текущую колониальную политику диктовали утилитаризм и принцип жесткой экономии. В середине XIX в. Англия оказалась в уникальной ситуации среди великих держав Европы. Фактически она осталась единственной страной, способной осуществлять широкую колониальную экспансию. В это время другие европейские державы сконцентрировались на решении внутренних проблем, активизировался процесс объединения итальянских и германских государств, в США назревала гражданская война. Передовая промышленность, самый большой флот и внутренняя стабильность обеспечили Англии возможность установления контроля над любым периферийным государством. Тем не менее именно в этот период либеральная идея империи фактически не содержала призыва к территориальной экспансии. Это обуславливалось тем, что официальный Лондон не видел необходимость в установлении формальной власти над очередной населенной туземцами страной, в поддержании своего господства при помощи солдат и администрации. Британскую политику в странах Азии и Африки скорее характеризует следующее высказывание одного из британских политиков: «Англия предпочитает, где это возможно, торговлю без господства, но принимает торговлю с господством, где это необходимо». Для британских предпринимателей были открыты обширные рынки и вмешательство государственных чиновников, попытки установления государственного контроля рассматривались как помеха установившимся взаимоотношениям с местным населением. Фритредеры особенно ожесточенно доказывали нецелесообразность расходования сил, средств и жизней англичан для захвата бесполезных кусков земли в Богом забытых краях. «У Англии и так уже много чернокожих подданных», – так звучало мнение, с которым была согласна большая часть общества в середине XIX в.. Либеральные лидеры находили недостатки в политическом подчинении туземных территорий. Убежденный фритредер Г. Смит писал о том, что имперская система «основывается на классовых интересах и предрассудках, всегда одерживающих победу над общественным благом».

Экономические преимущества от уже имевшихся в составе империи владений в эпоху свободной торговли считались минимальными. Об этом свидетельствует доклад комиссии, изучавшей положение британских колоний в Западной Африке в 1865 г. Изучив развитие торговли с зависимыми владениями Великобритании, комиссия сделала вывод о нецелесообразности дальнейшего расширения владений Англии в регионе. В докладе прогнозировался скорый уход англичан «из всех колоний, кроме, возможно, Сьерра-Леоне». Это заявление приобретает еще большее значение, если учесть, что из всех регионов Африки именно на западе британское предпринимательство было представлено в середине XIX в. в наибольшем масштабе.

Помимо чисто экономических мотивов, либеральные лидеры находили определенные недостатки в политическом подчинении туземных территорий. Во-первых, колониальные владения отождествлялись с возможностью практически без усилий извлекать безграничные выгоды, своеобразные нетрудовые доходы. Считалось, что империя в первую очередь предоставляет возможность семьям аристократов обеспечивать свое существование и доходные должности. Лидер фритредеров Дж. Брайт рассматривал территориальные приобретения Великобритании лишь как «придающие кажущуюся славу короне, возможности для патронажа и покровительства, позволяющие платить пенсии ограниченному и привилегированному классу». Убежденный сторонник свободной торговли Г. Смит писал о том, что имперская система «основывается на классовых интересах и предрассудках, всегда одерживающих победу над общественным благом».

Во-вторых, колониальная власть считалась либералами уже в своей основе порочной, поскольку власть английского губернатора над зависимыми владениями поддерживалась за счет солдатских штыков и мощи британского флота. Лорд Молесворт во время парламентских прений 1848 г. от имени сторонников фритреда настаивал, что британские гарнизоны в колониальных владениях представляют лишь источник слабости для метрополии. «Мне кажется, что большинство из них так отдалено от центра империи, что во время войны они станут источником слабости, а не силы; поскольку они принуждают нас распылять, а не централизовать свои силы, вступая, таким образом, в противоречие с каждым правилом ведения войны», – заявлял лорд Молесворт. Радикализм представителя либералов заходил намного дальше осторожных высказываний таких его соратников, как Брайт и Кобден, имевших склонность рассуждать о свободной торговле и колониях, войне и мире в целом, в гипотетических тонах. Политик представил свое видение будущего колоний Великобритании: «Убедившись в том, что свободная торговля является неизменной политикой этой страны, даже протекционисты присоединяться к моему требованию освободить нас от расходов на тридцать или сорок небольших армий, которые (за исключением войск в военных крепостях Гибралтара и других баз) за счет этой страны разбросаны по всему земному шару; а также на небольшую армию, находящуюся на наших кораблях, с целью, которая в дальнейшем будет рассматриваться как невероятная глупость, перевозки очередной смены английских солдат, которые станут полицейскими для англичан на антиподах!» Лорд Молесворт предлагал решительные меры, реализация которых вызвала бы коренную трансформацию Британской империи. В отношении военно-морских баз и станций предлагалось максимально сократить военные контингенты и сопутствовавшие им расходы. «Я предлагаю палате общин: вывести наши вооруженные силы с Ионических островов; обходиться без наших станций и флота на западном берегу африканского континента; уменьшить наши поселения в Капской колонии и на Маврикии и ввести в них ответственное правление; передать Цейлон Ост-Индской компании; держать под жестким контролем расходы на Гонконг, Лабуан и Сарвак; признать требование Буэнос-Айреса на Фолклендские острова». В реальности данные предложения не были реализованы, однако, наряду с иными заявлениями либеральных политиков середины XIX в., стали основанием для провозглашения либеральных политиков идеологами имперской дезинтеграции в англо-американской историографии первой половины XX в.

В британской имперской истории середины XIX в. имеется ряд случаев, когда англичане на самом деле отказывались от дальнейшей экспансии, хотя имели все необходимые условия для захвата той или иной территории. Практически до начала 1880-х гг. британское правительство предпочитало регулировать свои взаимоотношения с африканскими вождями путем заключения договоров о свободной торговле и правах для иностранцев. Например, влияние английских агентов в Занзибаре являлось настолько безусловным, что в 1870-х гг. правительство дважды отказывалось от установления протектората над этой страной. Как демонстрирует анализ британской политики в Абиссинии (современная Эфиопия), наименьшее вмешательство британского правительства в дела этого государства считалось наилучшим для британской торговли в регионе. Даже карательная операция англичан против правителя Абиссинии Теодора, проведенная в 1867 г. в целях защиты британских миссионеров и посланников, не привела к установлению формальной власти над этой страной. При обсуждении абиссинского вопроса в парламенте представители различных политических групп сходились во мнении о том, что правительство должно ограничить цели экспедиции освобождением взятых в плен британцев, отказавшись не только от аннексии страны, но и от принятия каких-либо политических обязательств по отношению к ней.

В середине XIX в. Великобритания активно формировала так называемую «неформальную империю», в которую традиционно включают Латинскую Америку, Китай, государства Юго-Восточной Азии. Концепцию неформальной империи активно начали разрабатывать авторитетные британские историки Робинсон и Гэллахер, утверждавшие, что середина XIX в. не была периодом антиимпериализма, а временем расширения и развития как самих колониальных владений, так и косвенного (прежде всего, экономического) контроля Великобритании над различными государствами. Таким образом, «неформальная империя» включала в себя страны, где влияние Великобритании распространялось, прежде всего, за счет торговых связей, деятельности миссионеров, британских резидентов и военных консультантов при дворах правителей азиатских и африканских государств. Действительно, экономическое присутствие Великобритании в данных регионах в разное время было достаточно ощутимым. В то же время необходимо подчеркнуть, что британское присутствие в Китае, например, не исключало эту страну из сфер интересов других великих держав.

В середине XIX в. Англия не только не отказалась добровольно от какой-либо части своей империи, но и продолжала аннексии в Индии, Бирме, Западной Африке. Разнообразные интересы, в том числе и торговые, вовлекали страну в захватнические войны в Китае, Афганистане, Африке. Несмотря на господство в середине XIX в. фритредерских идей с их мощной антиэкспансионистской составляющей, все новые и новые территории на карте мира окрашивались в красный цвет британского владения. Решение вопросов, связанных с Индией, в середине XIX в. также не всегда шло во фритредерских традициях. В страну продолжала ввозиться продукция текстильных предприятий Англии, что подрывало основы местной промышленности. Политика, проводившаяся Великобританией в отношении отдельных стран Азии и Африки, крупнейшего колониального владения – Британской Индии, ставит под сомнение тезис о прекращении экспансии в середине XIX в.

Либеральные кабинеты, стоявшие у власти в середине XIX в., продолжали оплачивать расходы Великобритании на ведение колониальных войн. Интересы британских предпринимателей руководили деятельностью англичан в Бирме. В 1824–1826 гг. проходила первая война с Бирмой, вызванная пограничными спорами. Руководство Ост-Индской компании стремилось поддерживать дружеские отношения с бирманскими правителями – в 1795, 1797, 1802, 1803, 1809, 1811 гг. британцы посылали миссии, оказавшиеся безрезультатными. Короли Бирмы, в свою очередь, проводили политику подчинения близлежащих территорий – королевства Аракан (1784 г.), провинцию Манипур (1813 г.). Приблизившись в начале 1820-х гг. к границам британских владений в Индии, король потребовал от британских властей передачи ряда территорий вокруг г. Дакка. В 1821–1822 гг. бирманцы оккупировали Ассам и город Читтагонг, принадлежавший Ост-Индской компании, объявившей в феврале 1824 г. войну королю Бирмы. Выиграть войну британцам помогла атака с моря на один из крупнейших бирманских городов Рангун. Согласно заключенному в 1826 г. мирному договору, бирманская сторона была обязана освободить провинцию Аракан, признать независимость Манипура. Одновременно было заключено торговое соглашение, открывавшее возможности для развития взаимной торговли, обеспечивавшейся обменом послами. Следует сказать, что к данному договору бирманцы отнеслись более чем прохладно, о чем свидетельствует их нежелание принимать британского представителя до 1830 г. В 1839 г. британский консул вынужден был покинуть Бирму, а отношения между правительством страны и британскими предпринимателями продолжали стремительно ухудшаться, вылившись в конфликт в 1852 г. Поводом послужили многочисленные жалобы британских торговцев на дискриминацию со стороны властей страны. В данном случае война была спровоцирована британской стороной – командор Ламберт, посланный властями Британской Индии на переговоры в Рангун, захватил одно из судов бирманского короля. В результате очередного столкновения британцы смогли оккупировать дельту р. Иравади (так называемую Нижнюю Бирму, прибрежные, выгодные для торговли регионы). Несмотря на отказ бирманского короля признать оккупацию, земли перешли под полный контроль британцев. Примечательно, что действия британцев в данной ситуации рассматривались как защита прав британских подданных и короны в целом. Таким образом, поддерживалось традиционное заявление либералов о том, что на экспансию британцев толкают лишь обстоятельства, что она является незапланированной и нежелательной.

Обычной практикой для чиновников Ост-Индской компании, осуществлявшей властные функции в Индии до 1858 г., стало присвоение в собственность компании земель местных правителей. Для этих целей широко использовалась так называемая доктрина «прекращения» (lapse). В соответствии с ней, земли индийской знати изымались во владение британцев, если в роду не имелось прямых наследников мужского пола. Причем в обход индийской традиции передачи наследства приемным детям, англичане не признавали усыновленных законными наследниками. Так, например, в руках компании оказались богатейшие княжества Синд (1843 г.) и Ауд (1856 г.). Подобная деятельность компании не вызывала протестов у официального Лондона.

Таким образом, в имперской идее середины XIX в. практически отсутствовали прямые призывы к продолжению политики экспансии в отношении слаборазвитых государств. В то же время такой подход определялся не столько гуманизмом и антиимпериализмом либеральных доктрин, сколько общепринятыми представлениями об экономической эффективности того или иного государства/региона. Именно с учетом этого обстоятельства становится возможным истолковать нежелание британцев переходить к прямому захвату считавшихся весьма бедными государств Африки и стремление сохранить полный контроль над потенциально богатой Индией.

В начале 1870-х гг. система международных отношений претерпела значительные изменения. Все более весомыми становились иные приоритеты, когда престиж государства соотносился с количеством его вооруженных сил и зависимых территорий, способности занять жесткую позицию в международных дебатах. В середине 1880-х гг. международная Берлинская конференция продемонстрировала многократно увеличившийся интерес европейских государств к громадным неисследованным территориям Черного континента. В атмосфере начавшейся «схватки за Африку» была отвергнута практика «бумажных аннексий» и стала неэффективной «неформальная империя». В 1891 г. премьер-министр лорд Солсбери изложил свое видение новой ситуации: «Когда я в 1880 г. покинул министерство иностранных дел, никто и не думал об Африке. Когда я вернулся в министерство в 1885 г., европейские нации были практически на грани конфликта из-за различных частей Африки, которые они могли получить».

В последней трети XIX в. соотношение сил в Европе являлось более-менее стабильным. Современники понимали, что «политика, имеющая своей целью серьезные изменения в Европе, стала крайне опасной». Великие державы обратили свое внимание на огромные нейтральные территории, лежавшие за пределами западного мира и впервые бросили серьезный вызов монопольному праву Англии устанавливать свои порядки на просторах Азии и Африки. Известный консервативный политик Р. Черчилль признавал: «Мы получили все территории, которые хотели, и наше требование не мешать нам спокойно наслаждаться своими владениями другим кажется менее приемлемым, чем нам самим». В одном из своих выступлений министр финансов в кабинете 1886–1892 гг. Д. Еошен, упомянув о появлении новых многочисленных соседей у колониальных владений Великобритании, заявил: «Мы настаиваем на том, чтобы поддерживать нашу позицию как позицию первой колониальной империи мира».

Конкуренция значительно повышала ценность колониальных владений. Комментируя колониальные планы Еермании, известнейший британский журнал «Панч» изображал германского орла, распростершего свои железные крылья над бескрайними просторами Африки, где прежде безраздельно господствовал британский лев. Интересно отметить, что инициатором раздела Африки англичане традиционно считали либо Францию, либо Германию, либо обеих вместе. «Действия Германии привели к «схватке за Африку», – утверждалось в фундаментальном издании «Век империи», увидевшем свет в 1905 г. Согласно другой точке зрения, захватом Туниса и Тонкина французы и аннексиями на западном берегу Африки немцы дали сигнал к началу борьбы за Африку и Тихий океан. В любом случае, следуя логике либерального политика лорда Розбери, Англия не должна была отказываться принимать «участие в разделе мира, который начали не мы, но который был навязан нам».

Поскольку Британия обладала наиболее обширной колониальной империей и еще более значительной сферой неформального влияния, большинство колониальных предприятий иностранных держав так или иначе затрагивали ее интересы. Соответственно, по мнению многих патриотически-настроенных современников, колониальные захваты должны были предотвратить нарушение британских прав на ту или иную территорию. Правда, часто эти права понимались весьма широко. Весьма нереально было правительству запретить любой великой державе аннексию африканских государств, даже тех, в которых находились белые поселенцы, и была широко развита британская торговля. Тем не менее признавалось существование приоритетных регионов, в которых любое посягательство считалось нарушением естественных прав англичан. Такое отношение демонстрировалось к любым действиям немцев в Южной Африке или русских в Северном Китае. Скептически воспринимались и попытки американцев настоять на соблюдении доктрины Монро, поскольку долгое время англичане продолжали считать себя доминирующей силой на всем американском континенте.

На протяжении последней трети XIX в. необходимость колониального расширения оправдывалась на основе многочисленных аргументов экономического, политического и стратегического характера. Большинством современников расширение империи воспринималось как неотъемлемая составляющая процесса ее развития. В соответствии с новой органической концепцией общества, экспансия была признана характеристикой прогрессирующего организма. Процесс колониального расширения считался признаком «жизнеспособности нации, подобно тому, как рост является признаком жизни человеческого организма». Как и российскому послу в Лондоне де Стаалю, британцы считали невозможным «для цивилизованного государства остановить расширение своей территории там, где нецивилизованные племена являются их непосредственными соседями». В сущности, в той или иной форме Британская империя присутствовала во всех частях земного шара, и плацдармом для экспансии могли служить и южноафриканские, и австралийские, и североамериканские владения короны. Таким образом, в последние десятилетия XIX в. колониальная экспансия и колониальное соперничество начали определять «здоровье нации».

Рассматриваемый период характеризовался существованием ряда империй колониального типа. Многие британцы рассматривали имперское государство как модель государства будущего. «Французы, немцы и иные нации могут надеяться на то, что они смогут сыграть небольшую роль в политической жизни в следующем столетия, однако будущее, по-видимому, будет находиться в руках нашей нации, населяющей современную Британскую империю, США и русской нации», – писал известнейший имперский идеолог и радикальный политик Ч. Дилк. Перенос биологических теорий в реальность международных отношений позволял доказать правомерность аннексий с псевдонаучной убедительностью. Раздел тропических стран между западными нациями считался неизбежным. Об этом писал премьер-министр лорд Солсбери британскому послу в России, предлагая свой проект раздела Китая и Турции между сильнейшими колониальными державами мира. Таким образом, обширные владения и способность к дальнейшему расширению своих границ рассматривались как достаточная гарантия сохранения Британии в числе мировых лидеров.

Соперничество либо сотрудничество в процессе колониального раздела мира становилось основой для формирования общественного отношения к той или иной великой державе. Можно отметить существование определенного стереотипа Российской империи, практически не изменявшегося на протяжении последней трети XIX в. В прессе и в выступлениях политиков при обсуждении любых проблем Британской Индии рефреном проходила мысль о русской угрозе Индии. Действия Российской империи в Средней Азии консерваторы традиционно рассматривали как угрозу британским интересам. Стойким русофобством отличалась королева Виктория, убеждавшая премьер-министра Б. Дизраэли в необходимости военных действий против России в период Восточного кризиса 1875–1878 гг. Созданию негативного образа Российской империи способствовали и натянутые отношения британского кабинета с российским правительством в последней трети XIX в. Волны антирусских настроений поднимались в периоды дипломатических кризисов и военных «паник», например, после распространения в начале 1890-х гг. известий о строительстве большого военного флота в России или захвата Порт-Артура. В британскую имперскую идею прочно вошел образ России, которая «на каждом шагу разрушает британские интересы или нарушает британские права». Согласно одной из публикаций в авторитетном журнале «Девятнадцатое столетие», официальная доктрина англо-русских отношений заключалась в следующем: «Учитывая намерения русских, в наших интересах противостоять и противодействовать им во все времена и любыми путями».

Противоречия в первую очередь в колониальной сфере отделяли Великобританию от Франции. Не без основания подозревая французов в стремлении установить контроль над Средиземноморьем и Северной Африкой, англичане встречали конкуренцию с их стороны и в Западной Африке, и в Юго-Восточной Азии. Но наиболее острой проблемой англо-французских взаимоотношений являлся Египет. Британцы высоко оценивали успехи британских администраторов во главе с лордом Кромером в процессе реформирования египетской экономики в конце 1870 – начале 1880-х гг. Об этом свидетельствуют многочисленные публикации в лондонской прессе и популярность исследований, авторами которых являлись лорд Кромер, А. Милнер и другие представители египетской администрации. В то же время многочисленные попытки французов опротестовать британское «опекунство» над этой страной вызывали негодование общественности. В британской прессе традиционно низко оценивались способности и достижения французов в колониальной сфере.

Практически не имевшая заокеанских владений и поглощенная планами выстраивания антифранцузских блоков, Германия поначалу не казалась опасной соперницей в колониальной гонке. Британские политики оправдывали немецкий экспансионизм ограниченностью территории страны для проживания нации. Однако уже в конце XIX в. начали раздаваться пока еще разрозненные предупреждения о том, что Германия впоследствии окажется более серьезным противником, нежели «традиционные враги» – Франция и Россия. Интересы Великобритании и Германии начали сталкиваться в самых различных точках земного шара. В 1890-х гг. экспансионизм немецкой политики стал очевидным, немцы активизировали проникновение в Восточную Африку, стали проявлять повышенный интерес к южноафриканским республикам, вступили в борьбу за Самоа. Реакцией на эти события стала резкая анонимная статья в британском журнале «Субботнее обозрение», в которой утверждалось, что целью британской политики должно стать противодействие Германии. Проводя параллели с историей древнего Рима, автор закончил статью словами: «Германия должна быть уничтожена».

В обстановке ускорившегося раздела мира сохранение британских интересов и влияния мотивы стратегического характера играли значительную роль в стимулировании дальнейшей экспансии. Бесспорным приоритетом стратегических расчетов являлась оборона Индии, подразумевавшая контроль над основными маршрутами к «жемчужине британской короны». В этом аспекте необходимым считалось сохранение под английским влиянием зоны Суэцкого канала, при помощи которого перевозка любых товаров в Индию и прилегающие страны значительно ускорялась. Одновременно важное место в системе колониальных владений Великобритании имели южноафриканские колонии, находившиеся под британским контролем с 1795 г. В первой половине через южную оконечность Африки, мыс Доброй Надежды, пролегал основной торговый путь в Британскую Индию. И даже после начала использования Суэцкого канала в 1870-х гг., важнейшим элементом военной стратегии Великобритании оставалось сохранение контроля над южноафриканскими владениями, обеспечивавшими доступ к Индии в случае военных действий на севере Африки. Поэтому, как отмечал Ч. Дилк, «ни одно место на земле не является для нас более важным, чем мыс Доброй Надежды». Немаловажное значение имели и перевалочные базы на пути к Индии – Маврикий, Цейлон, Аден, Кипр, Мальта. Значительной составляющей Британской империи в середине XIX в. были ее средиземноморские владения. На входе в Средиземное море находился Гибралтар, британская колония с 1713 г., имевший удобную бухту для стоянки британского флота. Однако еще большее значение имел укрепленный гарнизон на Мальте, откуда британские корабли могли добираться до восточных стран Средиземноморья за 7-10 дней.

Посредством своих колониальных владений в Западном полушарии Великобритания имела возможность как доминировать в Атлантическом океане, так и развивать торговлю с государствами Латинской Америки. Бермудские, Багамские, Виргинские, Каймановы острова составляли систему торговых и военных баз Британии в регионе. На Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии интерес британских торговцев был в первую очередь прикован к необъятным просторам потенциального рынка Китая. Здесь важнейшим форпостом стал Сингапур, британская колония с 1819 г., а также Гонконг, полученный в 1841 г. в результате первой из «опиумных» войн XIX в. Таким образом, под контролем Великобритании должны были оставаться важнейшие маршруты империи: пути из Англии в Австралию, Азию, Канаду и Южную Америку, на Дальний Восток.

Опасность широкого распространения имперских интересов ощущалась и самими сторонниками экспансии. Например, авторитетный либеральный политик лорд Розбери считал необходимым выделить приоритетные направления колониальной политики. Ведь в попытках защитить свои интересы по всему миру, писал он лорду Кимберли, «мы можем быть вовлечены одновременно в более чем сорок войн». Подводя итоги «схватки за Африку», обозреватель консервативной «Таймс» отмечал то, что наиболее ценным приобретением в этом регионе являлась Южная Африка, перешедшая под контроль англичан, следовательно «у нас нет необходимости проводить захваты в лихорадочной спешке, которая сейчас наблюдается повсюду».

Однако весьма распространенными в последние десятилетия XIX в. являлись иные настроения, развитие которых стимулировала «схватка за Африку», раздел Китая и иные многочисленные примеры международного соперничества. «Шансов создать новую колониальную империю у Англии больше не будет», – предупреждал сторонник активной имперской политики Дж. Паркин, наблюдавший, как последние нейтральные территории делятся между великими державами. Соответственно, имперская политика правительств постоянно подвергалась критике либо со стороны либералов, либо со стороны ярых империалистов.

Сторонники «Малой Англии» сохраняли веру в международное сотрудничество великих держав и стойкую неприязнь к агрессивности в любой форме. Сам лидер

либералов У. Гладстон имел склонность к тому, чтобы в своих выступлениях рассматривать вопросы внешней политики в моральном аспекте, в соответствии с поддерживавшимся им принципом равноправия всех наций. Умудренный опытом политик заявлял: «В течение всей моей политической жизни я никогда не одобрял господство, подобное тому, которое некоторые государства осуществляют над другими странами, и не собираюсь одобрять». Своими выступлениями он стремился развеять «тщетные мечты тех, кто внушает вам, что сила Англии зависит либо от ее престижа, либо от расширения ее империи, либо от ее владений за пределами этих островов». Истоки мощи страны другие либеральные лидеры – Дж. Морли, У. Харкорт, Г. Лабушер – видели в самом Соединенном Королевстве с его совершенной политической системой, демократическими свободами и устоявшимися традициями. По их мнению, внимание правительства должно было концентрироваться в первую очередь на внутренних социально-экономических проблемах страны.

Позиции радикальных сторонников имперской экспансии, получивших в Великобритании прозвище джинго, представляли собой полную противоположность убеждениям сторонников «Малой Англии». Зарождение джингоизма как политического феномена относится к концу 1870-х гг. Джинго называли безусловных сторонников внешнеполитического курса консервативного кабинета Б. Дизраэли в период Восточного кризиса 1875–1878 гг.В этот период премьер-министр Великобритании взял курс на противодействие политике России на Балканах, угрожая в случае необходимости развязыванием военных действий. Впервые в истории Британской империи Дизраэли отдал приказ о переброске британо-индийско-го контингента с Британской Индии на Мальту, продемонстрировав, таким образом, потенциалы и решимость метрополии. Как показывали события, часть британского общества быстро восприняла антироссийскую риторику, воинственные декларации и демонстративные военные приготовления правительства как яркий пример отстаивания национальных интересов и поднятия престижа страны. Англичане выражали готовность воевать за далекие от их повседневной жизни проблемы, широко распространились русофобские настроения.

Джингоизм стал выражением крайнего национализма, английского, а затем, с ходом времени, имперского «патриотизма». «Мир ограничен в своих размерах, и если вы теряете его часть, упустив существующие возможности, вы никогда не получите ее обратно», – провозглашал глава южноафриканской компании С. Родс, ставший символом британского джинго. Джинго использовали радикальные выражения, требуя от правительства бороться и не пасовать перед угрозами, не делать уступок, не выжидать и отвечать силой на применение силы. Ими в полной мере был воспринят тезис о том, что сила всегда права. Соответственно джинго часто осуждали министров за проявления «слабости» в международных дискуссиях, за «отказ» отстаивать национальные интересы даже в непринципиальных для Англии, но имевших огромную важность в глазах ура-патриотов вопросах. Такими вопросами являлись, в частности, занятие Мадагаскара Францией или действия Германии в юго-западной Африке. Как рассуждал один из сторонников колониальной экспансии С. Уилкинсон, германское правительство имело определенные права на африканское государство Камерун. Однако сама манера, в которой был проведен захват этой страны, была «оскорбительной для Великобритании». Следовательно, Англии «полагалось воспрепятствовать немецким планам, даже ценой войны».

Особенно заметным стало распространение джингоистских настроений в последнее десятилетие XIX в. Ряд успешных «малых», или, как их еще называли, «спортивных» войн с африканскими племенами, форсированное расширение границ империи, уверенность в военно-морском преобладании страны способствовали развитию джингоизма. Воинственные настроения провоцировались как использованием стереотипов врага и агрессивной риторики, так и прямым искажением фактов «патриотической» прессой. Занятие Россией Порт-Артура в 1898 г. вызвало серьезные волнения в лондонском Сити. Премьер-министр лорд Солсбери был вынужден предпринять компенсаторный шаг – аренду китайской территории Вэй-хай-вэй. Сам же лидер консерваторов признавал этот шаг бесполезным, дорогим и предпринятым в основном под влиянием господствующих настроений.

Тем не менее взгляды сторонников «Малой Англии» и крикливые лозунги джинго представляли собой крайности, свойственные лишь части британского общества и немногим политикам. Приоритетом во внешней политике британских кабинетов последней трети XIX в. оставалось сотрудничество с европейскими державами в процессе решения спорных вопросов, стремление избегать вооруженных конфликтов, требовавших больших людских и материальных затрат. Большинство британских политиков и государственных деятелей, значительную часть общества можно было отнести к сторонникам имперского расширения, но расширения осторожного и умеренного. Исповедовавшие так называемый «здоровый» империализм политики не считали экспансию самоцелью и традиционно соизмеряли преимущества и недостатки этого процесса. Так, многие члены либеральной партии считали необходимым сочетать социальное реформирование в стране и умеренную экспансию с целью открытия новых рынков сбыта и районов для эмиграции. На подобных позициях оставалось большинство респектабельных газет и журналов, не допускавших, в отличие от «желтой прессы», излишней эмоциональности и агрессивности.

Но быстрый территориальный рост империи и обострение международной конкуренции в колониальной сфере в последней трети XIX в. в значительной мере актуализировали проблему обороны британских колоний и зависимых стран по всему миру. В середине XIX в. британские гарнизоны существовали во всех колониальных владениях Англии. Британцы смогли закрепить свое положение лидера мировой торговли в значительной мере благодаря наличию баз на основных торговых маршрутах и самому современному и многочисленному флоту. В этом аспекте многие коронные колонии, например, Гибралтар, Мальта, Сингапур, считались стратегически важными объектами. Необходимость сохранения портов и военных баз в этих колониях сомнению не подвергалась. Более того, приоритетное положение Индии в торговле с метрополией повлекло за собой захват всех стратегически значимых пунктов на пути к ней: Адена (1839 г.), Перума (1857 г.).

К переселенческим колониям применялся иной принцип. Предоставление самоуправления связывалось с получением права на самооборону. «Имперский милитаризм», как именовалось сохранение английских гарнизонов в самоуправляющихся колониях, критиковался с экономической точки зрения, но в терминах морально-правового характера. Неоспоримым преимуществом британского пути демократического развития считалось отсутствие всеобщей воинской повинности.

Члены специального комитета, исследовавшие в начале 1860-х гг. проблему обороны «белой империи», пришли к выводу о том, что ответственность и затраты на военную защиту этих территорий должны нести сами колонисты. Этот шаг оправдывался не только стремлением уменьшить расходы Англии на империю, но и достижением значительно более важной цели – стимулировать чувство уверенности в своих силах в колониальных обществах. Акт 1865 г. дал законодательным органам колоний право принимать решения о постройке военных судов, организации морских и сухопутных военных сил для своей защиты и обязал предоставлять военную помощь метрополии в случае необходимости. Теоретически Англия оставалась обязанной защищать колонии от посягательства иностранных государств.

Необходимость разработки новой концепции имперской обороны была вызвана как внутриимперскими, так и внеимперскими факторами. Как было отмечено выше, прогрессивное экономическое и политическое развитие, быстрый рост населения переселенческих колоний являлись неоспоримым фактом. Распространение технологических новинок – железных дорог и паровых судов – вынуждало коренным образом изменить все предыдущие стратегические расчеты, учитывая возможности ускоренной мобилизации и транспортировки войск. В военно-стратегическом плане позиции самоуправляющихся колоний были довольно уязвимыми, что остро ощущалось в накалившейся обстановке мирового международного соперничества. Так, борьба великих держав за раздел Океании заставляла австралийские колонии и Новую Зеландию требовать усиления военно-морского присутствия Англии у их берегов. В период осложнения отношений с Российской империей в середине 1880-х гг. рассматривалась вероятность внезапного нападения русской эскадры на Австралию и Капскую колонию.

Значительные изменения произошли и в стратегических приоритетах. В 1867 г. офицер королевской морской артиллерии Дж. Коломб опубликовал памфлет «О защите нашей торговли и распределении наших военных сил», в котором была подчеркнута необходимость развития военно-морского флота для нужд имперской обороны. Эта идея была воспринята и на высших уровнях. Специальная королевская комиссия в 1879 г. пришла к заключению о том, что краеугольным камнем системы обороны британских владений и торговли по всему миру должен быть сильный флот.

Практически в каждом исследовании последней трети XIX в. по истории и современной политике Англии красной нитью проходила мысль о витальной необходимости флота для существования Британской империи. В своем популярном труде «Расширение Англии» Дж. Сили обратил внимание на решающую роль английского флота в открытии и завоевании крупнейших колоний. Активно способствовало распространению новых идей и военное лобби. В конце 1884 г. журналист У. Е. Стэд, получавший информацию из военных кругов, опубликовал серию статей под названием «Правда о флоте». Нарисованная автором картина слабости британского флота вызвала широкую общественную реакцию. Чтобы успокоить общественное мнение, либеральное правительство в срочном порядке внесло в парламент дополнительный билль о строительстве флота. В 1891 г. контр-адмирал британского флота Ф. Коломб опубликовал ставшее классическим исследование «Морская война, ее основные принципы и опыт», в котором развивалась идея господства Великобритании на морских просторах.

Значительное влияние на британское общественное мнение оказало исследование американского капитана А. Мэхэна, одного из родоначальников геополитики, который проанализировал военную историю Европы с точки зрения влияния флота на развертывание событий. Мэхэн не скрывал своего восхищения традициями и организацией британского флота, убедительно рассуждал о преимуществах владения заокеанскими колониями для благосостояния нации. Характеризуя современную ситуацию, исследователь заявил, что «Англия в настоящее время является величайшей морской державой мира» и занимает положение «ведущего колонизатора». В стране книга Мэхэна была воспринята не столько в плане ретроспективно-историческом, сколько как своеобразная программа действий. В большинстве публикаций на тему обороны империи непререкаемой истиной выступала необходимость сохранения превосходства Британии на морях.

С середины 1880-х гг. самоуправляющиеся колонии впервые начинают рассматриваться как потенциальные союзники в обороне империи. В новых подходах к организации имперской обороны в последней трети XIX в. нашла свое отражение идея партнерства. До этого колонии время от времени предпринимали меры в поддержку воюющей «страны-матери». Известие об истреблении британской экспедиции в Судане в 1885 г. вызвало появление добровольцев из переселенческих колоний, которые изъявили готовность воевать в Северной Африке. Это неожиданное предложение прессой метрополии признавалось наиболее важным и интересным событием во всей истории Британии и ее колоний.

В свою очередь, британское министерство финансов раз за разом поднимало в парламенте вопрос об ограниченности бюджетных средств, выделяемых на нужды обороны. Раздавались предложения об изменении устоявшейся практики, когда самоуправляющиеся колонии требовали протекции от британского флота как права, которое не влечет за собой обязанности вносить вклад в его осуществление.

Сторонники усиления внутриимперских связей рассматривали военное сотрудничество как органическую составляющую партнерских взаимоотношений между метрополией и автономиями. Однако уверенность в неоспоримом господстве Британии на морях в середине 1880-х гг. была непоколебимой для того, чтобы искать помощи зависимых владений. Прибывшим на празднование 50-летнего юбилея правления королевы Виктории в 1887 г. представителям колоний была продемонстрирована впечатляющая картина мощи британского флота – тренировочных, транспортных и боевых кораблей. Британские официальные лица не представляли ситуации, в которой Англии пришлось бы просить помощи сухопутных войск из самоуправляющихся колоний. В случае же совместных действий колониальные войска должны были жестко подчиняться британскому руководству. В отношении флота был признан новый принцип «совместного интереса», т. е. возможность совместного финансирования военно-морского флота метрополией и колониями.

Следует отметить, что в последнее десятилетие XIX в. проблема имперского военного союза продолжала рассматриваться в Англии с великодержавных позиций. Представители Адмиралтейства и военные эксперты не сомневались в возможностях страны поддерживать так называемый «стандарт двух сил», согласно которому флот Великобритании должен был насчитывать столько же кораблей, сколько имелось в двух самых крупных после английского флотах. В Англии работал постоянный комитет имперской обороны, который разрабатывал планы военных действий для каждой из британских колоний в случае предполагаемого нападения. В отношении флота базовым принципом оставался «единый флот под одним руководством». Теперь уже предложение австралийских провинций об основании собственного флота было в штыки встречено британским руководством. Австралийцам дали понять, что защита их земель является «по существу задачей британского военно-морского флота». Адмиралтейство соглашалось на одну форму военного сотрудничества – ежегодные денежные взносы от колоний.

В качестве фактора, способствовавшего консолидации «белой империи», можно отметить и неоспоримый интерес, который проявляли молодые англо-саксонские общества к тому, чтобы разделить с Англией «бремя белого человека». Приобщение представителей колоний к выполнению задачи распространения цивилизации в «зависимой империи» в этом аспекте представляло бы еще одно из звеньев имперского партнерства. В частности, австралийские государственные деятели проводили политику, вполне соответствовавшую целям и интересам Англии. Англичане могли гордиться предприимчивостью своих собратьев из Квинсленда, водрузивших Юнион Джек на Новых Гебридах.

Автономии во многих случаях готовы одобрить экспансионистскую политику метрополии. Об этом свидетельствовала поддержка правительства метрополии во время англо-бурской войны. В этот период взрыв патриотизма в самоуправляющихся колониях оказал огромное влияние на британское общественное мнение. Вначале неохотно приняв предложенную помощь, английские военные вскоре вынуждены были признать, что на поле боя колониальные войска были наиболее эффективными. Отмечалось, что «обстоятельства южно-африканской войны и провал теорий министерства обороны тронули сердца всех людей, живущих под британским флагом и пробудили от долгого сна чувство ответственности и обязательства по отношению к империи».

Таким образом, процесс расширения Британской империи продолжался всю вторую половину XIX в., однако не всегда находил адекватное отражение в имперской идее. В 1850-1860-х гг. политическое подчинение стран Азии и Африки рассматривалось скорее как нежелательная необходимость, чем как очевидное преимущество для страны. В последние десятилетия XIX в. территориальные владения становятся одним из основных показателей политического могущества и престижа Англии. Расширение империи получает научное обоснование, рассматривается как закономерный этап прогрессивного развития западной цивилизации.

Расширение империи, помимо проблемы обороны имеющихся владений, ставило и задачу совершенствования методов политического развития зависимых от Великобритании территорий. В этом аспекте для англичан был характерен оптимизм в оценке перспектив политического развития сообществ, формировавших Британскую империю.

Как было отмечено выше, во второй половине XIX в. Британская империя представляла собой крайне пеструю картину сообществ, находившихся на разных стадиях политического и социально-экономического развития. Об этом свидетельствует само подразделение британских колоний на различные виды в зависимости от системы политического устройства. В начале XX в. министерство колоний подразделяло все колониальные владения на 2 группы (эти данные приводит в своем подробнейшем описании устройства зависимых владений Великобритании авторитетный колониальный администратор Ч. Брайс).

1. Колонии с представительным правлением (самоуправляющиеся). В этих государствах британский монарх имел право лишь на наложение запрета на законодательные акты. Министр колоний контролировал только губернатора, вмешиваться в деятельность отдельных чиновников он не имел права.

2. Колонии, управление которыми осуществлялось министерством колоний. В рамках данной группы также существовало подразделение на:

автора Бульст-Тиле Мария Луиза

Глава 11 ИМПЕРСКАЯ КОРОЛЕВСКАЯ ВЛАСТЬ ОТТОНА ВЕЛИКОГО И ВОССТАНОВЛЕНИЕ ИМПЕРИИ Едва было усмирено восстание Людольфа, как венгры, вторжение которых в 945 году, вразрез с их намерениями, повлекло за собой благоприятную для короля перемену, в 955 году снова пересекли границу,

Из книги Священная Римская империя: эпоха становления автора Бульст-Тиле Мария Луиза

Глава 17 ИМПЕРСКАЯ ПОЛИТИКА ОТТОНА III ПОСЛЕ 998 ГОДА И ЕЕ РЕЗУЛЬТАТЫ То, что Оттон III осознанно начал свою деятельность по воплощению реновации именно в Риме, соответствовало программному характеру его обновленческих усилий. Рим, «caput mundi» с древних времен, как резиденция

Из книги Древняя Ассирия автора Мочалов Михаил Юрьевич

Имперская администрация Тиглатпаласар III создал нечто большее, чем крупнейшую к тому времени державу, - он создал первое имперское государство классического типа. Произошло это более чем за половину тысячелетия до гегемонии Рима. С одной стороны, Ассирию боялись и

Из книги Империя инков автора Берёзкин Юрий Евгеньевич

Из книги Инки. Исторический опыт империи автора Берёзкин Юрий Евгеньевич

Имперская идеология Большинство евразийских империй эпохи средневековья и Нового времени возникло на основе таких идеологий, которые не прямо выросли из первобытных верований, а были созданы путем глубокой переработки народных мифов, ритуалов и представлений. Работа

Из книги Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг. автора Шишов Алексей Васильевич

ГЛАВА ПЕРВАЯ ИМПЕРСКАЯ СУДЬБА РОССИИ: НЕОТВРАТИМОСТЬ ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ Давно известна простая истина: судьбу больших войн решают народы. Но не они объявляют их: это за них делают сильные мира сего – их правители. Россия исключением не была. Да и, по большому счету, не могла

Из книги Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева автора Зубок Владислав Мартинович

Глава 8. ЗАКАТ РАЗРЯДКИ. ИМПЕРСКАЯ ИНЕРЦИЯ, 1973-1979 Бояться нам некого и нечего, кроме собственной расхлябанности, лени, недисциплинированности. В. Молотов, май 1972 Накануне Рождества 1979 г. произошло событие, изменившее ход мировой истории: советские танки вошли в Афганистан.

Из книги История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III автора Величко Алексей Михайлович

Глава 2. Имперская и церковная идеология св. Юстиниана Начиная жизнеописание одного из величайших самодержцев в истории человечества, императора, которого в равной степени можно назвать талантливым богословом и уникальным правоведом, следует сделать несколько

Из книги Теория войн автора Кваша Григорий Семенович

Глава 2 ИМПЕРСКАЯ ЭПОХА – УКРУПНЕНИЕ ВОЙН У Империй много предназначений. Главное – это рождение глобальных идей, что не по силам излишне национальным государствам Востока, а также слишком уж безыдейным государствам Запада. Создаются глобальные идеи, надо полагать,

Из книги История Украины. Научно-популярные очерки автора Коллектив авторов

Имперская национальная политика на украинских землях: цели и методы Имперская политика в XIX в. по отношению к украинцам находится в центре большого количества исследований истории Украины. Начиная от классиков украинской историографии и заканчивая современными

Из книги Православие, инославие, иноверие [Очерки по истории религиозного разнообразия Российской империи] автора Верт Пол В.

Глава 6 ТАИНСТВО, ПРАВО И ИМПЕРСКАЯ ПОЛИТИКА: ЮРИДИЧЕСКОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ «СМЕШАННЫХ» БРАКОВ В РОССИИ 2008 The University of ChicagoОдной из наиболее заметных тенденций в изучении Российской империи, проявившихся в последние пятнадцать лет, явилось бурное возрождение истории религии.

Из книги Когда крестилась Киевская Русь? автора Табов Йордан

Глава двадцатая. Имперская доктрина Рима и миф о Риме Вечная империяПобеда Василия II над Болгарией ознаменовала начало господства Восточной Римской Империи на Балканах. Вскоре после этого стали заметными стремления упрочить и увековечить это господство. Восточный Рим

автора Глеб Марина Владимировна

Глава 1 Имперская экономика В XVIII–XIX вв. важнейшим фактором, определявшим значимость британских колониальных владений для метрополии, была их экономическая ценность. Проблемы колоний рассматривались в рамках доктрин меркантилизма, предполагавших активную

Из книги Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.) автора Глеб Марина Владимировна

Глава 3 Имперская культура Немаловажное значение для распространения и развития имперской идеи во второй половине XIX в. имели взгляды и убеждения, презумпции и предрассудки, устоявшиеся стереотипы, распространенные в британском обществе. Экономические, политические и

Из книги Путин против либерального болота. Как сохранить Россию автора Кирпичёв Вадим Владимирович

Глава 6. Первая имперская модернизация Почему русские быстро ездят? Потому что постоянно опаздывают. Юмористический календарь Допетровье Из третьего тысячелетия хорошо виден смысл прежних веков. Вспомним, куда шагала наша история по ступенькам столетий.XVI век.

Алматы 2013

Выполнил: Сагынбек Б. А.

Последствия Второй мировой войны. Великобритания вышла из Второй мировой войны победительницей, но ста­ла должником США. Это двойственное положение премьер-министр Великобритании в годы войны У. Черчилль назвал ʼʼтриумф и трагедияʼʼ.

С окончанием войны коалиционное правительство распа­лось, и на парламентских выборах в июле 1945 ᴦ. возобно­вилась партийно-политическая борьба за власть между дву­мя главными соперниками: консервативной и лейборист­ской партиями. Традиционно побеждает одна из них. Этот политический маятник действует и поныне. На первых по­слевоенных выборах успех сопутствовал лейбористской партии.

Лейбористское правительство. 1945-1951 гᴦ. Лейбори­сты выступили перед избирателями с обширной програм­мой реформ в социальной области. Программа лейбористов называлась.Лицом к будущему.. Консервативная партия не имела четкой программы и уповала на авторитет У. Чер­чилля. Консерваторы не учли настроений англичан, желав­ших реального улучшения условий жизни, и потерпели тя­желое поражение. Лейбористы получили две трети мест в палате общин.

Лейбористская партия выполнила в основном свои обещания. Правительство осуществило национализацию и передачу в государственное управление Английского банка, угольной и газовой промышленности, электростан­ций, телœеграфа и радиосвязи, гражданской авиации, водно­го и желœезнодорожного транспорта͵ частично черной метал­лургии. Огосударствление происходило за выкуп. В этих сферах хозяйства было занято около 20% наемных работни­ков. В 1946 ᴦ. был полностью отменен репрессивный закон о профсоюзах 1927 ᴦ., в 1945-1948 гᴦ. введена новая ком­плексная система социального страхования и обеспечения, включавшая пособия по безработице, при утере работоспо­собности, профзаболевании, пенсии по старости и вдовам. Была повышена зарплата более 10 млн рабочим. На­конец, в 1948 ᴦ. была создана национальная служба здраво­охранения и введена бесплатная система медицинского об­служивания. Лейбористы считали, что путем постепенных реформ Великобритания перейдет к ʼʼдемократическому социализмуʼʼ .

Консервативные правительства. 1951-1964 гᴦ. В ок­тябре 1951 ᴦ. победивший на выборах У. Черчилль вновь сформировал правительство. Консерваторы не стали отме­нять социальную структуру, созданную лейбористами. Бо­лее того, они восприняли идею ʼʼгосударства благосостоя­нияʼʼ, сделав выводы из поражения 1945 ᴦ. Консерватив­ная партия оставалась у власти 13 лет. Она обнаружила способность приспосабливаться к меняющейся ситуации и использовать новые методы государственного руко­водства и социально-экономической политики.

Очередные выборы в парламент в 1964 ᴦ. не дали особого перевеса какой-либо партии. Консерваторы и лейбористы получили примерно одинаковое число голосов (около 12 млн), но счастье на сей раз улыбнулось лейбористам.

Правительство ᴦ. Вильсона (1964 1970) продолжило линию на выработку перспективного экономического пла­на, начатого еще консерваторами. Г. Вильсон особенно наде­ялся на развитие научно-технического потенциала стра­ны. С этой целью в 1965 ᴦ. парламентом был принят первый ʼʼнациональный пятилетний экономический планʼʼ. Для вы­полнения плана Г. Вильсон должен был обеспечить сов­местные действия (правительство - бизнес - профсою­зы). Документ правительства ʼʼДекларация о намеренияхʼʼ предлагал ограничить ʼʼразумнымиʼʼ пределами рост зарплаты и рост цен. Эта политика получила название ʼʼполитика цен и доходовʼʼ. Вначале ограничение ʼʼразум­нымʼʼ пределом роста зарплаты осуществлялось на добро­вольной основе, но после 1966 ᴦ. правительство прибегло к принудительному ʼʼзамораживаниюʼʼ. На парламентских выборах 1970 ᴦ. победили консерваторы.

Экономическая политика э. Хита (,1970-1974) - курс на жесткую капиталистическую рационализацию производ­ства и ускорение экономического ростр ʼʼлюбой ценойʼʼ. При Хите Великобритания вступила в ЕЭС. ʼʼПолитика цен и до­ходовʼʼ была принята еще в более жестком варианте, был создан аппарат административного регулирования цен и зарплаты. На свет появился уже консервативный вариант антипрофсоюзного закона ʼʼОб отношениях в промышленно­стиʼʼ. Он предусматривал жесткие ограничения на профсо­юзную деятельность и забастовки. Закон был принят, но это подняло на борьбу весь БКТ и входящие в него профсоюзы. Страна оказалась перед угрозой всœеобщей забастовки, и Хит решил назначить новые парламентские выборы, рассчи­тывая, что пресса и обыватели поддержат его, а не рабочих. С незначительным перевесом на выборах 28 февраля 1974 ᴦ. победили лейбористы (301 место против 296).

Премьер-министр ᴦ. Вильсон (в 1976 ᴦ. его сменил на этом посту Дж. Каллагэн) вынужден был принять другой план и вариант ʼʼполитики цен и доходовʼʼ. Главной осью политики правительств Вильсона-Каллагэна (1974-1979) был ʼʼсоциальный контрактʼʼ, то есть соглашение проф­союзов в лице БКТ и правительства, по которому профсою­зы сдерживают требование повышения заработной платы(до 5% в год), а правительство сдерживает цены и прово­дит согласованные реформы в интересах трудящихся. Действие ʼʼконтрактаʼʼ продолжалось до осœени 1978 ᴦ., ко­гда съезд БКТ, представлявший 12 млн членов профсою­зов, его отклонил, поскольку вопреки соглашению про­изошло снижение реальной заработной платы.

ʼʼЭра Маргарет Тэтчерʼʼ. Консервативные правительст­ва. 1979-1997 гᴦ. Еще до победы на выборах в 1979 ᴦ. консервативная партия выработала программу выхода из кризисов - ʼʼПравильный подходʼʼ И избрала нового лиде­ра партии - Маргарет Тэтчер.

В программе консервативной партии был разработан нео­консервативный вариант борьбы с кризисом и инфляцией. Прежние установки и идеи ʼʼполной занятостиʼʼ; ʼʼгосударс­тва благосостоянияʼʼ и бюджетного дефицита были отбро­шены. Новая политика в области экономики и социальной сферы получила название ʼʼтэтчеризмʼʼ. Прежде всœего на­чалась жесткая монетаристская политика - ограниче­ние денежной массы в обращении, сокращение расходов, что снижало инфляцию, но вело к росту безработицы!

В 80-е гᴦ. после нескольких лет жесткой монетарист­ской политики создались условия для снижения инфля­ции и роста инвестиций В итоге в отличие от застоя пред­шествующего десятилетия Великобритания совершила скачок в развитии производства, а по росту производи­тельности труда обогнала всœе развитые капиталистические европейские страны.

Правительство взяло курс на сокращение бремени госу­дарственных расходов на содержание мало эффективного или просто убыточного госсектора путем распродажи. Приватизация дала в бюджет свыше 28 млрд фунтов стер­лингов. Акционерами фирм и предприятий стали миллио­ны граждан. Число владельцев акций возросло с 7 до 25% взрослого населœения страны. Другой мерой правительства Тэтчер по упрочению частнособственнических отноше­ний была распродажа жилищного фонда муниципалите­тов и городов. За 80-е гᴦ. 1,1 млн семей смогли выку­пить по льготам квартиры и дома. К 1990 ᴦ. 65% семей(из 20 млн) имели собственные дома. Британское общество иногда стали называть обществом двух третей среднего класса однако почти треть населœения нуждалась в государ­ственном вспомоществовании - безработные, матери-оди­ночки, больные, инвалиды, малообразованные, не обучен­ная профессиям молодежь и т. д Консерваторы сохранили эту сферу государственной социальной политики. Наконец, сложная для всœех британских правительств проблема отношений с про союзами. Тэтчер заняла в данном вопросœе жесткую антипрофсоюзную линию, традиционно свойственную консервативной партию Грубой силой были подавлены стачки шахтеров. протестовавших против за­крытия нерентабельных шахт, забастовки почтовиков, по­лиграфистов; выступивших за сохранение рабочих мест в технологически устаревших сферах производства. Модель корпоративного взаимодействия правительство - проф­союзы - бизнес) была заменена системой: новая государ­ственная политика поощрения бизнеса и курс на преобла­дающее саморегулирование экономических процессов посредством рыночно-финансовых отношений, Именно благодаря активизации частного сектора, рыночных меха­низмов и инвестиционной политике за 80-е гᴦ. было созда­но, около 2,5.млн рабочих мест.

Преемником М. Тэтчер на посту лидера партии и премь­ер-министра стал Дж. Мейджор (1990-1997), политика которого опиралась на главные принципы ʼʼтэтчериз­маʼʼ ʼʼдемократию собственниковʼʼ поощрение конку­ренции, приватизацию, снижение прямого налогообложе­ния бизнеса,

Консерваторы находились у власти рекордно долго ­16 лет, в стране накапливались социальные проблемы.

ʼʼТретий путьʼʼ Энтони Блэра. На парламентских выбо­рах в мае 1997 ᴦ. с огромным перевесом победу одержали лейбористы. Лидер партии Энтони Блэр сформировал пра­вительство, Он обещал прорыв в социальной политике, но без повышения налогов. Отказались лейбористы и от наци­онализации. Это свидетельствовало о существенном пере­смотре доктрины лейбористской партии, о ее поправении. Новый облик партии стал залогом ее успеха на выборах.

Инициатором этого курса был Блэр, который, став ли­дером партии в 1994 ᴦ., выступил за привлечение на сторо­ну лейбористов не только рабочих, но и представителœей малого бизнеса, менеджеров, домовладельцев, врачей, учителœей. По предложению Блэра в 1995 ᴦ. была отменена IV статья устава партии об ʼʼобщественной собственности на средства производства.. Задачей ставится создание ʼʼдинамичной экономикиʼʼ В которой предпринимательст­во, рынок и конкуренция тесно взаимодействуют с начала­ми партнерства и кооперации..

Свою политическую платформу Блэр определил как ʼʼно­вый лейборизм., или ʼʼтретий путьʼʼ. ʼʼТретий путьʼʼ отвер­гает как крайности тэтчеризма, так и прежний подход лейбористов к огосударствлению экономики в духе соци­ализма. "Предлагается ʼʼновая смешанная экономикаʼʼ, в рамках которой государство способствует развитию част­ной инициативы активно действует в тех случаях, когда частной инициативы недостаточно, и выполняет важную социальную роль. Эта политика нашла отклик у избирате­лей и вновь принœесла успех лейбористам на выборах 2001 ᴦ.

Ольстеркий кризис и национальные проблемы. После создания в 1921 ᴦ. Ирландской республики Великобрита­ния сохранила за собой шесть северных графств острова(Ольстер) населœенных на одну треть католиками-ирландца­ми и на две трети протестантами, выходцами из Шотландии и Уэльса. Отношения между двумя религиозными община­ми традиционно были конфликтными. В 1968 ᴦ. началось движение католического меньшинства за гражданские пра­ва, Оно было вызвано разгоном демонстрации, после чего воль стере произошли массовые беспорядки. Попытки бри­танских правительств решить конфликт в последующие три десятилетия не принœесли успокоения в мятежные графства. В мае 1998 ᴦ. было достигнуто соглашение о прекращении конфронтации в Ольстере и создании вы­борных органов самоуправления,

В 60-80-е гᴦ. оживилось движение за национальную и культурную автономию в Шотландии и Уэльсе, план 4дево­люцииʼʼ - расширения автономного управления этих регио­нов, предложенный в 70-е гᴦ., не был поддержан населœени­ем. Только на референдумах 1997 ᴦ. в Шотландии и Уэльсе, проведенных лейбористами, данный план был одобрен, и в 1999 ᴦ. состоялись первые выборы в новые представитель­ные органы власти - шотландский парламент и ассамб­лею Уэльса.

В рамках обещанной лейбористами конституционной реформы в 1998 ᴦ. начался первый этап реформирования па­латы лордов - ограничение прав наследственных лордов.

Внешняя политика Великобритании. Лондон традици­онно играл первые роли в 4концертеʼʼ европейских 4 вели­ких держав. После Второй мировой войны положение изменилось. Пальма первенства и 4мировая ответственность перешли к США, а в Европе Великобритания ока­залась почти в изоляции, Ее особое место определялось тройственной ролью: Великобритания стала главным партнёром США на международной арене в то же время она оставалась одной из базовых западно европейских держав, и, наконец, она была главой Содружества наций, при этом территория доминионов в 20 раз превышала тер­риторию метрополии.

Франция настороженно относилась к англо-американскому тесному взаимодействию, считая Англию троян­ским конем США. Это одна из причин, почему Франция блокировала вплоть до 1973 ᴦ. вступление Великобрита­нии в Европейское экономическое сообщество.

Особую позицию Великобритания заняла в области ядерных вооружений. Как и французское, британские правительства, независимо от партийности, отстаивали право Великобритании иметь свое ядерное оружие.

Участие Великобритании в разработке и принятии в Маастрихте в 1992 ᴦ. документов о развитии запад­ноевропейской интеграции было важным свидетельством переориентации британской политики с атлантического(ориентация на США) на европейское направление. Одна­ко в военно-политической сфере Великобритания остается главным партнером США в рамках НАТО.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:

1. Почему консервативная партия и ее лидер У. Чер­чилль потерпели поражение на выборах 1945 ᴦ.?

2. Почему британский опыт послевоенных реформ стал основой теории ʼʼгосударства благосостоянияʼʼ?

4. Чем различаются идеология и политика лейбори­стов и консерваторов? Объясните на примере Англии суть ʼʼполитического маятникаʼʼ.

5. Укажите основные линии экономической политики правительств М Тэтчер.
Размещено на реф.рф
Что общего в деятельности правительств Рейгана и Тэтчер?

6. Что обеспечило успех лейбористской партии на выборах в 1997 и 2001 гᴦ.? В чем новизна политики ʼʼтретьего путиʼʼ, провозглашенной Блэром?

7. В чем суть Ольстерского кризиса?

8. Каковы особенности внешней политики Велико­британии после Второй мировой войны?

Великобритания - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Великобритания" 2017, 2018.